Поиск статей по ключевому слову, номеру газеты или дате публикации

ВРЕМЯ НАЗАД!

«Я ЩАС ТАМ ТАК ХОХОТАЛСЯ!»

40 лет исполнилось в этом году с того дня, как на киноэкраны вышла комедия «Мимино». Замечательный фильм давно уже растащили на цитаты, которыми он изобилует. А вот любопытные истории о создании этой картины знают не все.

«Я ТЕБЕ ОДИН УМНЫЙ ВЕЩЬ СКАЖУ, НО ТОЛЬКО ТЫ НЕ ОБИЖАЙСЯ»
Историю про деревенского летчика, который на ночь прикрепляет вертолет к дереву цепью с замком, чтобы не украли, режиссеру Георгию Данелии рассказал его друг Резо Габриадзе. Вместе они решили снять об этом фильм и отправились за вдохновением в город Телави, где был маленький провинциальный аэропорт. Придумали немало смешного, но каждый отвлекся на свои проекты, и сценарий заглох. «А после «Афони» мне захотелось снять что-то простенькое и светлое, – вспоминал Данелия. – Мы с Викторией Токаревой написали сценарий про деревенскую девчонку, влюбленную в летчика, который сочиняет стихи и играет на трубе. Сценарий приняли. И мы запустились в производство. Но когда уже начался подготовительный период, ко мне в гости пришел писатель Максуд Ибрагимбеков. Я рассказал ему сюжет будущего фильма. Максуд спросил: «Прости, а помнишь, ты рассказывал про вертолетчика, который запирает вертолет на замок? По-моему, эта история намного интереснее». Максуд ушел. А я не спал – думал. И понял, что фильм про девочку и трубача снимать уже не смогу. «Но что делать? Съемки через месяц, а сценария нет! Нет, это невозможно, это чистейшая авантюра!» К утру решил: «Была – не была!» Позвонил в Тбилиси Резо и сказал: «Ты мне нужен. Приезжай!» Резо верный друг. Он в тот же день прилетел в Москву. И мы уже втроем, Резо, Вика и я, поехали в Дом творчества «Болшево» писать новый сценарий. Почти круглосуточно в лихорадочной спешке сочиняли и к началу съемок кое-как набросали первый вариант».

«ЛЁТЧИК? — ИНОГДА. ВООБЩЕ-ТО Я ЭНДОКРИНОЛОГ»
Вахтанга (Бубу) Кикабидзе на роль вертолетчика Валико Мизандари друзья выбрали еще в Телави. Ранее он снимался у Данелии в картине «Не горюй!», и режиссер остался очень доволен сотрудничеством. Кикабидзе к тому времени был уже широко известен как участник ансамбля «Орэра». Но на съемках «Мимино» с популярностью вышла промашка. «Снимали мы в аэропорту Тбилиси сцену «Голландские куры», – вспоминал Данелия. – Когда объявили перерыв, Буба позвал меня: «Пошли в «Интурист» сосиски покушаем». – «А пустят?» – «Пустят». Большой зал с буфетом, столики. Пусто. Только за одним два грузина пьют шампанское, а в углу женщина в форме гражданской авиации листает журнал. Буба подошел к стойке и сказал: «Шесть сосисок и два салата». «Гражданин, здесь обслуживают только интуристов», – холодно сказала буфетчица. «А если мы очень попросим?» – Буба снял черные очки и улыбнулся своей фирменной улыбкой. «Гражданин, вы что, не слышите, это зал, где обслуживают только иностранных туристов? – сказала буфетчица. – Уходите отсюда!» Буба был в летной фуражке, с наклеенными усами, и буфетчица его не узнала. «Покажите нам хотя бы одного иностранного туриста в этом зале, и мы уйдем!» – сказал я. «Прекратите дискуссию! – начальственным тоном сказал человек за столиком. – Хотите, чтобы я милицию вызвал?!» «Вызывай, – сказал Буба, – только быстрее, пока у нас перерыв не закончился». «Что?! – взревел человек. – Нелли, вызови Мераба, пусть он вышвырнет отсюда этих!» «Гурам Иванович, одну секундочку, – вмешалась женщина в форме. – Это же кинорежиссер Георгий Данелия! Нелли, отпусти тому в кожанке сосиски!» «Не нужны нам ваши паршивые сосиски! – вдруг взорвался Буба. – Пошли отсюда!» И зашагал к двери. В дверях не выдержал, повернулся, содрал приклеенные усы и сказал: «Гурам Иванович, если ваш Мераб будет меня разыскивать, скажите ему, что Буба Кикабидзе не даст ему автограф». Я догнал Бубу. По времени мы никуда уже не успевали. Начали снимать голодные. И тут видим: идет Гурам Иванович, а за ним Нелли с подносом. На подносе две глубокие тарелки с дымящимися сосисками, хлеб, зелень и две бутылки шампанского».

«КОГДА МНЕ БУДЕТ ПРИЯТНО, Я ТАК ДОВЕЗУ, ЧТО ТЕБЕ ТОЖЕ БУДЕТ ПРИЯТНО»
Сценаристы долго не могли решить, кого лучше подселить в номер к Мимино в московской гостинице: эндокринолога из Свердловска в исполнении Евгения Леонова или шофера из Дилижана, которого сыграет Фрунзик Мкртчян. Решили бросить монету: Леонов – орел, Фрунзик – решка. Выпала решка. Но и своего любимца Леонова Данелия не захотел оставлять за кадром – написал для него роль бывшего фронтовика Волохова. Фрунзик же стал для комедии настоящей находкой. «Когда мы снимали в Москве, было очень холодно, – рассказывал режиссер. – А костюмы выбрали летом. Буба выбрал плащ, а Фрунзик – короткую курточку. Я говорил, что будет холодно. «Они же с Кавказа, откуда у них теплые вещи?» – возражали они. Сцену «Хачикян и Валико у Большого театра» снимали, когда было минус 36. На Бубу и Фрунзика смотреть было больно! Во время перерыва я возил их обедать к себе домой (мама вкусно кормила нас). Мы обедали и обсуждали сцену, которую сегодня предстояло еще снять. Здесь проявлялась неуемная фантазия Фрунзика. Он предлагал бесконечное множество вариантов, из которых нам оставалось только отобрать. Некоторые сцены в фильме сняты не по сценарию. Это итог маминых обедов. Так, например, Фрунзик придумал, что когда Мимино пошел звать милицию, Хачикян остался во дворе охранять следы. И когда во двор хочет войти человек, он угрожающе поднимает увесистый кусок льда и говорит: «Друг, сюда нельзя! Тут следы!» Когда мы спускались к машине, на лестнице встретили моего ученика, который шел ко мне. Он и сыграл прохожего».

«ТАКУЮ ЛИЧНУЮ НЕПРИЯЗНЬ Я ИСПЫТЫВАЮ К ПОТЕРПЕВШЕМУ, ЧТО ДАЖЕ КУШАТЬ НЕ МОГУ»
Образ девушки-адвоката, защищавшей Мимино, практически списан с дочери Данелии Светланы. «Когда Ланочка окончила университет и стала адвокатом, выглядела лет на пятнадцать, – вспоминал он. – А первая ее встреча с подзащитным была в Бутырской тюрьме. Когда подзащитного привел конвоир и оставил Ланочку с ним один на один (тот подзащитный был матерый рецидивист, сплошь покрытый татуировками), она от испуга забыла всё, чему ее учили в институте. «Да ты не бойся, спрашивай», – пожалел ее подзащитный. И стал подсказывать: «Сначала спроси имя и фамилию. Потом год и место рождения…» Именно от Ланочки я узнал слова «потерпевший», «подсудимый» и, главное, «личная неприязнь». И в знак благодарности нашего адвоката, которого играла Мария Дюжева, назвали Светлана Георгиевна, как мою дочку».

«ИЗВИНИ, ГЕНАЦВАЛЕ, ЛЕТ ЧЕРЕЗ ПЯТЬ ПОМОГУ!»
«Друга с хорошими глазами», к которому Хачикян у здания суда обращается за помощью, не подозревая, что это задержанный преступник, сыграл Савелий Крамаров. «В жизни Савелий был совсем не похож на своих героев. Дисциплинированный, не курящий, не пьющий, йог. На съемки приходил всегда подготовленный. Текст знал назубок, – рассказывал Данелия. – После фильма «Мимино» он хотел поехать в туристическую поездку, его не выпустили. Тогда он вообще эмигрировал. Из всех картин, где снимался Крамаров, его вырезали. Хотели вырезать и из «Мимино», и из «Джентльменов удачи». Но я им написал, что они совершают идеологическую ошибку! «Посмотрите фильм внимательно! Крамарова там не пирожными кормят, а в «воронке» в исправительную колонию увозят, на пять лет». Напомнил, что и в «Джентльменах удачи» Крамаров играет бандита и отщепенца. Подействовало! Оставили всё как было».

«СОВСЕМ ТЕБЯ ЭТОТ ГАИ НЕ УВАЖАЕТ, СЛУШАЙ! И МАШИНУ ОТНЯЛ, И ПРАВА!»
Для Руслана Микаберидзе роль начальника Мимино Гиви Ивановича была первой в кино. Когда картину привезли показывать в филармонии Тбилиси, он взял у режиссера кучу билетов для родственников и друзей. А его... не показали! «Сказали бы вы мне, что меня вырезали, я бы не приглашал людей, не позорился!» – подошел к Данелии после показа расстроенный актер. Тот объяснил, что произошла ошибка: Гиви Иванович в фильме есть, просто механик сразу после первой части показал третью, а про вторую вообще забыл. Воодушевленный Микаберидзе стал просить у режиссера билеты для себя и родственников на второй сеанс. «Я пошел доставать билеты. Народу на площади перед филармонией было полно, – вспоминал Данелия. – Я стал протискиваться к двери, билетерша узнала меня: «Дайте пройти товарищу! Это режиссер Данелия!» «Если он режиссер Данелия – значит, он фильм видел. Пусть кто-то свежий посмотрит», – возразили ей. Так что на второй сеанс народ ни меня, ни Руслана с его родственниками не пустил. Когда кончился сеанс и вышли первые зрители, Руслан крикнул: «Извините, корова в кино летала?» – «Летала». – «Значит, и я был!» – обрадовался Руслан и объяснил окружающим: «Мы с коровой в одной части!»

«В ЭТОЙ ГОСТИНИЦЕ Я ДИРЕКТОР!»
Фильм мог погибнуть на этапе монтажа. Председатель Госкомитета по кинематографии, посмотрев отснятый материал, велел режиссеру убрать сцену, где Валико вместо Телави разговаривает по телефону с Тель-Авивом. Дескать, картину планируют выставить на конкурс Московского международного фестиваля, а у СССР нет с Израилем дипломатических отношений. Данелия убирать эпизод отказался, и вся съемочная группа его поддержала. Руководство пригрозило вообще закрыть картину. Тогда режиссер пошел на хитрость: предложил сделать одну копию без этого эпизода для фестиваля, а в широкий кинопрокат пустить полную версию. Руководство согласилось. «Приз за «Мимино» на фестивале мы получили, – рассказывал Данелия. – А потом я выкупил у механика гнусную часть, в которой не было разговора с Тель-Авивом. Пришел домой, взял ножницы, вынул из коробки пленку и с наслаждением стал резать ее на мелкие кусочки! Осенью фильм вышел на экраны кинотеатров – и во всех копиях эпизод был».